Добро пожаловать!
и Клапротову "Азию Полиглотту", я от сплина из поэтов перешел в лингисты, на время разумеется, покудова отсюдова вырвусь.
Прощайте, любезный сподвижник, не хочу долее пугать вас угрюмым слогом. Мочи нет тошно.
Ваш слуга Г.
NB. Очень хорошо сделали, что приписали параграф для показания Jullien, я вам очень благодарен, особенно коли не удастся мне более побывать в Москве... Это послужит вместо литературного паспорта.5
83. П. А. ВЯЗЕМСКОМУ
11 июля <1824>. Петербург
Любезный к[нязь] Петр Андреевич, одним письмом вы меня до сих пор вспомнили и обрадовали. Нельзя ли еще одним? Адрес мой: в Военно-счетную экспедицию е[го] в[ысоко]бл[а]г[о]р[о]д[ию] Андр[ею] Андр[ееви]-1у Хандру, для передачи А. С. Гр[ибоедову].
Эти строчки доставит вам Сосницкий. Примите его в число тех, кого любите. Коли сами в городе, согласите его сыграть Волтера, роль, в которой он необыкновенно хорош (во втором акте).1 Вся портретная истина сохранена в точности. Это одушевленная бронза того бюста, что в Эрмитаже.2 Я бы желал не столько остроты (которой, впрочем, эта комедия не изобилует), но чтобы картина неизбежной дряхлости и потухшего гения местами прояснялась памятью о протекшей жизни, громкой, деятельной, разнообразной. Кто век прожил с большим блеском? И как неровна судьба, так сам был неровен: решительно действовал на умы современников, вел их, куда хотел, но иногда, светильник робкий, блудящий огонек, не смеет назвать себя; то опять ярко сверкает реформатор бичом сатиры; гонимый и гонитель, друг царей и враг их. Три поколения сменились перед глазами знаменитого человека; в виду их всю жизнь провел в борьбе с суеверием, богословским, политическим, школьным и светским, наконец ратовал с обманом в разных его видах. И не обманчива ли самая та цель, для которой подвизался? Какое благо? -- колебание умов ни в чем не твердых??.. Теперь, на краю гроба, среди обожателей, их фимиама, их плесков... А где прежние сподвижники, в юности пылавшие также алчностию славы, ума, опасностей и торжеств? И где прежние противу-борники? -- отцы, деды тех, которые нынче его окружают??? --
Этого нет в комедии, но есть прозаическое сходство: удивление при встре[че] с любовницею после 60 лет разлуки;3 самодовольствие Вольтера, что он первый познакомил французов с англичанами, первый был вызван и увенчан в театре; анекдот с перстнем, кофейная острота и проч. мелочь. Как бы то ни было, Сосницкий чрезвычайно хорош и добавляет автора. Не знаю, как вы его найдете?
Прощайте, меня перерывают.
NB. Пишите же ко мне. Вот я не ленюсь. А кабы теперь был в Москве, сыграл бы в деревне у вас роль старухи-маркизши, Волтеровой любовницы.
34. С. Н. БЕГИЧЕВУ
31 августа <1824>. Стрельна
Брат любезный. Не еду к тебе, и не пишу тебе, совесть мучит. Слушай. Узнавши о твоей новорожденной, первое мое движение было к тебе лететь, поздравить и обнять крепко-на-крепко мать, отца и весь дом; право, ходя по комнате, я уже у вас был, нянчил ребенка, шалил с кормилицею, но проклятый недочет в прогонах всё испортил, взять было неоткуда, Лев и Солнце1 давно уже покоятся в ломбарде, а Чебышеву задолжать -- сохрани боже! Я от него сюда бежал, в Стрельну; представь себе, что он вздумал ко мне приписаться в самые нежные друзья, преследовал меня экстазами по улицам и театрам, и наконец переехал в три номера Демутова трактира, и все три -- возле моей комнаты; два по сторонам и один антресоли; каково же встречать везде Чебышева! По бокам Чебышев! над головой Чебышев! Я, не говоря ему ни слова, велел увязать чемоданы, сел в коляску, покатился вдоль помория, и пристал у Одоевского,2 будто на перепутий; много верхом езжу, катаюсь по морю; дни прекрасны, жизнь свободная.
|