Добро пожаловать!
Грибоедов, состоявший некоторое время при нем в качестве
советника, был человеком блестящего ума, превосходных способностей, но
бесполезный для службы. Не зная никаких форм, он во время отсутствия
Мазаровича писал бумаги в Тифлис, где ими возбуждал лишь смех в канцелярии
Ермолова. Однажды явился к Мазаровичу армянин, некогда захваченный
персиянами в плен, бывший помощником Манучар-хана, хранителя сокровищ и
любимца шаха, с просьбой исходатайствовать ему позволение возвратиться к нам
в Грузию. Так как это могло дать повод к различным обвинениям, потому что в
случае пропажи чего-либо наше посольство и армянин были бы подозреваемы в
похищении шаховских сокровищ, Ермолов советовал Мазаровичу убедить армянина
отказаться от своего намерения. Грибоедов, отправленный к государю с
Туркманчайским договором, говорил, не стесняясь, мне, Шимановскому и весьма
многим: "Паскевич так невыносим, что я не иначе вернусь в Грузию, как в
качестве посланника при персидском дворе". Это желание Грибоедова, благодаря
покровительству его нового благодетеля, исполнилось, но на его пагубу...
Действия этого пылкого и неосмотрительного посланника возбудили негодование
шаха и персиян. Он в лице шахского зятя Аллаяр-хана нанес глубокое
оскорбление особе самого шаха. Грибоедов, вопреки советам и предостережениям
одного умного и весьма способного армянина, служившего при нем в качестве
переводчика, потребовал выдачи нескольких русских подданных - женщин,
находившихся в гареме Аллаяр-хана в должности прислужниц. Это требование
Грибоедова было, вероятно, предъявлено им вследствие ложного понимания вещей
и с явным намерением доказать свое влияние и могущество у персидского двора.
Хотя шах не мог не видеть в этом нарушение персидских обычаев, но, не желая
отвечать на требование Грибоедова положительным отказом, он дозволил ему
взять их самому; посланные в гарем конвойные привели пленниц в посольский
дом. Персияне, видевшие в этом явное неуважение русских к особе шахского
зятя, к самому шаху и к существующим народным обычаям, взволновались. Вскоре
вспыхнуло возмущение, вероятно, не без одобрения шаха; около сорока человек
наших было убито, в том числе весьма много полезных лиц; спасся один
бесполезный Иван Сергеевич Мальцов и с ним двое людей, вследствие особенного
к нему расположения каких-то персиян, которые спрятали его в сундук на
чердаке. Так как я в то время не находился уже более в Грузии, то я привожу
здесь подробности, которые мне были сообщены многими лицами, заслуживающими
доверия. Причину этих действий Грибоедова должно, сколько мне известно,
искать в следующем: Грибоедов, невзирая на блистательные дарования свои,
никогда не принадлежал к числу так называемых деловых людей; он провел
довольно долгое время в Персии, где убедился лишь в том, что слабость и
уступчивость с нашей стороны могли внушить персиянам много смелости и
дерзости, а потому он хотел озадачить их, так сказать, с первого раза.
|