Добро пожаловать!
Ужасные крики оповестили о ее приближении, и вскоре град
камней до того усилился, что мы принуждены были укрыться в соседней комнате,
с правой стороны двора, служившей Грибоедову спальней. Напрасно старался он
обращаться к пароду, - никакой человеческий голос не мог быть услышан
посреди такого ужасного шума. Приказание казакам стрелять холостыми зарядами
также не принесло никаких результатов. Смерть была перед нами, жертвы ею
были соединены, без всякой надежды, охваченные ужасом, подобно невинным
овцам, преследуемым кровожадными волками, напрасно пытающимся избегнуть
своей участи.
Казаки, презирая опасность, обнаруживали непоколебимое решение спасти
своего начальника, если это было возможно, и дорого продать свою жизнь.
Несколько слуг показали большое присутствие духа и замечательную отвагу,
особенно один курьер, по имени Гоашатур. Этот храбрец бросился с саблей в
руке на осаждающих, сбил двух из них, заставил отступить прочих, поднялся
затем на лестницу, чтобы прогнать влезавших на стены; его закидали камнями,
и он уже два раза готов был упасть, но снова бросался вперед, пока сабля его
не переломилась, и, когда ему нечем было уже защищаться, он мгновенно был
растерзан на части.
В продолжение некоторого времени исход приступа был сомнителен; сделана
была попытка очистить двор, но хотя двинувшиеся вперед и были опрокинуты,
товарищи их, разместившиеся на стенах, продолжали стрельбу и не переставали
бросать камни и кирпичи в окно комнаты, где находился посланник. Пехотная
стража (фераганы) рассеялась при первом натиске, не сделав ни малейшего
усилия, чтобы защитить нас; однако продолжительность дела позволяла
надеяться, что шах вышлет нам на помощь войска. Наконец мы услышали
оглушительные удары в крышу дома, и вскоре она была проломана насквозь.
Первые пули смертельно ранили молочного брата посланника; последний с
сердечной горестью воскликнул:
- Смотрите, смотрите, они убили Александра! Еще двое лишились жизни
прежде, чем мы успели
укрыться в большую гостиную, занимавшую середину помещения; но в ней мы
были совершенно на виду из той комнаты, которую мы оставили, так же как и в
широкое окно, поэтому не было никакой возможности там долго оставаться.
Отсюда, переходя из одной комнаты в другую, я мог бы смешаться с толпой, как
это сделал Ага-Могаммед-Али, доверенное лицо принца Аббаса-Мирзы, так как
иного пути к спасению не было.
Как сейчас вижу я ужас, напечатленный на лицах всех присутствовавших. У
иных, казалось, все чувства были парализованы, другие пребывали в ужасном
отчаянии, некоторые, вместе с казаками, пытались мужественно защищаться.
Посланник, скрестив на груди руки, медленно прохаживался взад и вперед, от
времени до времени пропуская руку в волосы; лоб его был окровавлен от удара
камнем, пришедшимся в правую сторону головы. Он подошел ко мне и произнес с
выражением, которое я и сейчас еще не забыл:
- Они хотят нас убить, мирза, они хотят нас убить!
Я мог отвечать ему лишь утвердительно.
|