Добро пожаловать!
Алексей Петрович, узнавши о
сем, очень сердился, сказав, что Кюхельбекера непременно отправит отсюда в
Россию, а между тем велел, чтобы они подрались. У Похвиснева назначен
секундантом Павлов, а Кюхельбекер послал на Гомборы по сему предмету за
артиллерийским штабскапитаном Листом, с которым он очень дружен. <...>
19-го я обедал у губернатора, где слышал от него самые неприличные
отзывы об Вельяминове. Ермолов <Петр Николаевич> после обеда приехал ко мне
и рассказал мне дело Похвиснева с Кюхельбекером. Грибоедов причиною всего, и
Кюхельбекер действовал по его советам. Мне сказал Ермолов, что Алексей
Петрович имеет тайное приказание извести Кюхельбекера; невзирая на то,
кажется, что слабость его допустит последнего до того же состояния, в
котором он прежде был принят у него в доме. <...>
20-го. Кюхельбекер стрелялся с Похвисневым {7}; один дал промах, у
другого пистолет осекся, и тем дело кончилось. <...>
4-го <мая> в 9 часов утра Ермолов уехал. Грибоедов, проводив его,
приехал ко мне обедать.
<1826 год.>
<Сентябрь>. В Тифлисе было две невесты, на коих все обращали глаза:
дочь покойного артиллерии генерал-майора Ахвердова и дочь совестного судьи
Перфильева.
Первая была скромная и весьма хорошо воспитанная девушка, но жила с
мачехою своею, женщиною, которая по правилам своим пользовалась всеобщим
уважением, но по смерти мужа своего, управляя оставленным имением сирот, по
незнанию своему, почти совсем истребила оное. Как тому более всего
способствовал род жизни, который она вела несообразно своему и их состоянию,
то и можно почти сказать, что имение сие было промотано, хотя и без всякого
дурного умыслу со стороны Прасковьи Николаевны Ахвердовой. Она была обижена
и обманута теми людьми, коим доверяла управление имением своим в России.
Содержась давно уже имением сирот, коих она была попечительницей, она едва
уже находила средства к дневному содержанию своему и семейства своего. Но
при всем том вечеринки, балы, выезды, наряды шли прежним порядком и умножили
долги ее. Красота и воспитание Софьи Ахвердовой привлекали в дом ее
множество гостей. Многие в нее влюблялись, но не приступали к женитьбе,
опасаясь расстроенного состояния дел ее. Брат Софьи Федоровны {От первого
брака Федора Исаевича Ахвердова (ум. в 1818 г.) с княжною Юстиниани.
(Примеч. Л. И. Бартенева.)} был отправлен в Петербург в Пажеский корпус, где
о воспитании его имели мало попечения. Прасковья Николаевна имела еще
собственную дочь, лет 10-ти, которую она также воспитывала весьма хорошо. В
доме жила еще двоюродная сестра нынешней жены моей, Ахвердова. В числе
женихов для Сонюшки выбирали разных людей, коих нравственность и правила, по
легкомыслию Прасковьи Николаевны, казались удовлетворительными. В таком роде
был один грек Севиньи, плут скаредный и обманщик, который говорил хорошо
по-французски и обольстил старуху до такой степени, что она обручила за него
Сонюшку, когда ей было только 12 лет; но подложные письма его и все
поведение были открыты Грибоедовым, который в сем случае поступил
по-рыцарски: он изгнал его из круга дома сего {8}.
|