Добро пожаловать!
Я видел, как в это время пробежал чрез двор коллежский
асессор князь Соломон Меликов, посланный к Грибоедову дядею его
Манучехр-ханом; {7} народ кидал в него каменьями и вслед за ним помчался на
второй и третий двор, где находились пленные и посланник. Все крыши были
уставлены свирепствующей чернью, которая лютыми криками изъявляла радость и
торжество свое. Караульные сарбазы (солдаты) наши не имели при себе зарядов,
бросились за ружьями своими, которые были складены на чердаке и уже
растащены народом. С час казаки наши отстреливались, тут повсеместно
началось кровопролитие. Посланник, полагая сперва, что народ желает только
отобрать пленных, велел трем казакам, стоявшим у него на часах, выстрелить
холостыми зарядами и тогда только приказал заряжать пистолеты пулями, когда
увидел, что на дворе начали резать людей наших. Около 15 человек из
чиновников и прислуги собрались в комнате посланника и мужественно
защищались у дверей. Пытавшиеся вторгнуться силою были изрублены шашками, но
в это время запылал потолок комнаты, служившей последним убежищем русским:
все находившиеся там были убиты низверженными сверху каменьями, ружейными
выстрелами и кинжальными ударами ворвавшейся в комнату черни {8}. Начался
грабеж: я видел, как персияне выносили на двор добычу и с криком и дракою
делили оную между собою. Деньги, бумаги, журналы миссии - все было
разграблено (я полагаю, что бумаги находятся в руках у персидского
министерства).
В это время пришел присланный от шаха майор Хадибек с сотнею сарбазов,
но у сего вспомогательного войска не было патронов; оно имело приказание
против вооруженной свирепствующей черни употребить одно красноречие, а не
штыки и потому было спокойным свидетелем неистовств. Также прислан был
визирь Мирза-Мамед-Алихан и серхенг (полковник). Увидев серхенга, с которым
я был довольно коротко знаком, я просил его к себе. Он сказал мне, что
посланник и все чиновники миссии убиты; что он не понимает, как мог я
спастись, приставил к комнате моей караул и обещался вечером посетить меня.
За час до захождения солнца, когда в разоренном доме нашем оставались одни
только сарбазы, пришел шахский чиновник, который четырем стенам прочел
громогласно фирман, повелевающий народу, под опасением шахского гнева,
удалиться спокойно из нашего дома и воздержаться от всякого бесчинства.
В 9 часов вечера пришел серхенг с вооруженными гулямами, нарядил меня и
людей моих в сарбазские платья и повел во дворец Зилли-султана.
Всего убито в сей ужасный день 37 человек наших и 19 тегеранских
жителей.
II
Несколько дней после убиения посланника Мирза-Мехти, человек очень
умный и уважаемый покойным г. Грибоедовым, уверял меня, что он за три дня
уведомил его о том, что муллы возмущают народ против русских и что он будет
находиться в величайшей опасности, если не выдаст немедленно Мирзу-Якуба;
{Мальцов называет его Ягубом.
|