Добро пожаловать!
Теперь о нашем дальнейшем персидском путешествии. Через 4 или 5 дней мы
едем в Тегеран. Мадам Грибоедова остается до нашего возвращения здесь, так
как путешествие в это время года было бы для нее слишком тяжело, нашей же
резиденцией остается, к счастью, Тавриз. Шах ожидает только приезда в
Тегеран министра, после чего уезжает на некоторое время в Исфагань. Подумай
о моей' радости; наше посольство, по всей вероятности, будет его
сопровождать, и я увижу этот знаменитый город. Кроме этой поездки, предвижу
в будущем еще одну: Грибоедов и Завилейский (тифлисский вице-губернатор)
передали императору план Закавказской экономической и торговой компании 7,
которая, вероятно, будет основана, так как и Паскевич написал об этом
императору; если это произойдет - Грибоедов пошлет меня в будущем году в
Кашмир, чтобы там закупить шерсть и пригнать овец... По прибытии в Тегеран
Грибоедов немедленно представит нас в кавалеры персидских орденов, о чем он
нам уже объявил. Как это будет прекрасно, когда персидский кавалер будет
рассказывать в Петербурге о своем путешествии в Тавриз, Тегеран, Исфагань,
Шираз, Персеполис, Хомазан, Кашмир и т. д.
Дяде Гарри я, конечно, напишу из Тегерана; так как Грибоедов состоит с
ним в официальной переписке, как с начальником пограничной стражи {8}, я
смогу воспользоваться этим обстоятельством.
Тавриз, 3-го ноября 1828.
Теперь о купленной мяте. На каждом пакете указана цена вложенной мяты:
я их не сортировал, но так завернул, как их покупал; мне было трудно достать
денег на эту покупку, я просил у Грибоедова 100 р., чтобы заплатить за мяту;
но хотя он сам сейчас стеснен в деньгах, однако все же обещает достать мне
денег сегодня. Мне нужна эта сумма на многие расходы.
Д. Ф. ХАРЛАМОВА
ЕЩЕ НЕСКОЛЬКО СЛОВ О ГРИБОЕДОВЕ
Часто помещаемые в литературе воспоминания об Александре Сергеевиче
Грибоедове побудили и меня, 84-летнюю старуху, воскресить в своей памяти
все, что только об нем помню, а помнить есть что, так как в доме моей матери
в Тифлисе он был ежедневным гостем. У нас зародилась и развивалась его
любовь к княжне Нине Чавчавадзе, и в нашем же доме сделался он счастливым
женихом, позабыв на время свою ипохондрию. К сожалению, во время всех этих
событий я была совершенно маленькая девочка; мне было около 12 лет, когда
его убили; вот почему воспоминания мои ограниченны.
Родилась я в Тифлисе в 1817 году, где мой отец командовал артиллерией
(Отдельного Кавказского корпуса), после его смерти, в 1820 году, мать
осталась жить в Тифлисе, где у нас на склоне горы, близ потока Салылак
(Сололаки), был дом и чудный, волшебный сад {Дом после нашего отъезда был
приобретен казной для Института благородных девиц, а теперь в нем живут
таможенные чиновники. (Примеч. Д. Ф. Харламовой.)}.
Мать моя была та самая Прасковья Николаевна Ахвердова, об которой
всегда упоминается во всех биографиях А.
|