Добро пожаловать!
Приведя себя в порядок, я пошел к Грибоедову, но его не
видал, так как он был занят; я побеседовал с его женой и с Мальцевым и пошел
домой. В среду, после работы, я пошел обедать к Грибоедову; там подавали
шампанское, которое подают теперь почти каждый день. Я пил за здоровье
петербуржцев и ревельцев. После обеда я был занят с Мальцевым до вечера.
<...>
Я очень бегло набросал эти строчки, так как очень спешу; если мы в
самом деле едем завтра, я сегодня должен укладываться и обедать у
Грибоедова, где я узнаю что-нибудь новое.
Позднее.
До сих пор (3 часа пополудни) говорится, что мы выезжаем завтра, после
обеда.
Эрисан, 18 сентября 1828.
Мы выехали из Тифлиса в воскресенье около часа пополудни, ежедневно
делали по 25-40 верст и на 9-й день приехали сюда. Грибоедов сейчас в
Эчмиадзине и сегодня приезжает.
Вторник, 18 сентября. В 10 часов утра мы, сотрудники миссии, собрались
и поехали встречать Грибоедова, чтобы с ним вместе войти в Эриван. По
дороге, в расстоянии и пол-агача от города (агач, или фарсанг, - 7 русских
верст), увидели мы старую башню и маленькое сводчатое здание... Едва мы
покинули это интересное строение,, как увидали всадников и экипажи; они
мчались навстречу нам. Когда мы узнали персидских ханов, Грибоедов сел на
свою лошадь; наши экипажи несколько отстали, а мы поскакали навстречу
жителям Эривана. Самыми знаменитыми из них были вышеупомянутый Сертип
Мохамед-хан, Ахмет-хан и Паша-хан, прежний любимец Аббас-Мирзы; кроме
названных, здесь было еще около 500 всадников, частью свита трех названных
выше, частью свита бека, остальные - жители Эривана.
Обменявшись приветствиями с Грибоедовым, вся кавалькада присоединилась
к нам. Когда Эриванский плацадъютант (армянин) представлял Грибоедову ханов,
он хотел как можно лучше выразиться по-русски и сказал следующее:
"Ериванское ханьё поздравляет Ваше превосходительство и т. д."; вероятно, он
слово "ханьё" производил от слова "бабьё" и был очень доволен, что так
выразился.
Все то время, пока мы были вне города, около 100 всадников,
разделившись на две партии по обеим сторонам дороги, вели воинственные
игры... Внезапно я попал в сильнейшую перепалку: сражающиеся партии сшиблись
на дороге; с обеих сторон они кричали мне свое "кабарда, кабарда" (прочь с
дороги), но я не смог свернуть так скоро... Раздался выстрел за выстрелом,
пороховой дым обдал нас; я спокойно ожидал конца, который, однако, не
последовал. Грибоедов был немало удивлен, когда увидел меня под грудой этих
тел.
При продолжающейся стрельбе приблизились мы к городу; мы должны были
переходить через широкие каналы; так как с нами было по крайней мере 500
всадников,; не обошлось без того, что мы были совершенно забрызганы водой;
покрывавшая наши мундиры пыль, смешавшись с водой, образовала тесто и
зеленый цвет наших мундиров переменила в серый с крапинками.
|