Добро пожаловать!
Между тем Якубович в другой комнате начал с Грибоедовым спорить
довольно громко. Я рознял их и, выведя Якубовича, сделал ему предложение о
примирении; но он и слышать не хотел. Грибоедов вышел к нам и сказал
Якубовичу, что он сам его никогда не обижал. Якубович на то согласился. "А я
так обижен вами; почему же вы не хотите оставить сего дела?" - "Я обещался
честным словом покойному Шереметеву при смерти его, что отомщу за него на
вас и на Завадовском". - "Вы поносили меня везде". - "Поносил и должен был
сие сделать до этих пор; но теперь я вижу, что вы поступили как благородный
человек; я уважаю ваш поступок; по не менее того должен кончить начатое дело
и сдержать слово свое, покойнику данное". - "Если так, так господа
секунданты пущай решат дело". Я предлагал драться у Якубовича на квартире, с
шестью шагами между барьерами и с одним шагом назад для каждого; но
секундант Грибоедова на то не согласился, говоря, что Якубович, может,
приметался уже стрелять в своей комнате.
Я согласился сделать все дело в поле; но для того надобно было достать
бричку, лошадей, уговорить лекаря. Амбургер, секундант Грибоедова, взялся
достать бричку у братьев Мазаровичей и нанять лошадей. Он побежал к ним, а я
к Миллеру, который сперва подумал, что его в секунданты звали, смешался
сперва и не хотел согласиться; но когда он узнал, что его просили только
помочь раненому, он тотчас согласился и обещал мне на другое утро дожидаться
меня. Амбургер, со своей стороны, достал бричку. Все опять у меня собрались,
отужинали, были веселы, дружны, разговаривали, смеялись, так что ничего на
поединок похожего не было. Желая облегчить поединок (как то был мой долг), я
задержал Унгерна и Якубовича у себя, после того как все ушли, и предлагал
Якубовичу кончить все при двух выстрелах, несмотря на то, будет ли кто
ранен, и взять восемь шагов между барьерами. Но он никак не согласился на
мое предложение, и я принужден был остаться при прежних правилах.
23-го. Я встал рано и поехал за селение Куки отыскивать удобного места
для поединка. Я нашел Татарскую могилу, мимо которой шла дорога в Кахетию; у
сей дороги был овраг, в котором можно было хорошо скрыться. Тут я назначил
быть поединку. Я воротился к Грибоедову в трактир, где он остановился,
сказал Амбургеру, чтобы они не выезжали прежде моего возвращения к ним,
вымерил с ним количество пороху, которое должно было положить в пистолеты, и
пошел к Якубовичу, а от него к Миллеру; но Миллера я не застал дома. Я
побежал в военный госпиталь, нашел его там и сказал ему, что ему уже
отправляться пора. Мы с ним условились, что он прежде всех поедет в Куки в
военный госпиталь, что он там дождется, пока я проеду, и поедет в лагерь к
колонистам, откуда он будет смотреть к монументу, и как скоро я покажусь
верхом из оврага, он поскачет к нам. Якубовичу я сказал, чтобы он
отправлялся пешком к месту, спрятался бы за монумент и не выходил бы оттуда,
пока я его не позову.
|