Добро пожаловать!
Для них этот
случай представлял завидную поживу. Как кошки, они перелезли через стены и
забрались на плоскую (как всегда в Персии) крышу, просверлили широкие
отверстия в потолке и начали стрелять в наших сверху вниз. Между тем толпа
ворвалась в ворота и, положив наповал всех казаков, вломилась в дверь.
Говорят, что Грибоедов одним из первых был убит пулей из ружья бахтиарца;
второй секретарь миссии Аделунг и, в особенности, молодой доктор (имя
которого, к сожалению, ускользает из моей памяти) {1} дрались как львы; но
бой был слишком неравен, и вскоре все пространство представило взору одну
массу убитых, изрубленных, обезглавленных трупов. Александра Сергеевича,
вероятно, отличили но его мундиру и внешним украшениям, потому что
разъяренная толпа, упившись кровью несчастных русских, повлекла труп нашего
посланника по улицам и базарам города, с дикими криками торжества {В мое
время еще красовался один персидский серхепг (полковник) в воротнике и
обшлагах, черных бархатных с густым серебряным шитьем, снятых, должно быть,
с мундира Грибоедова. (Примеч. К. К. Боде.)}.
Когда все было кончено и наступила мертвая тишина, явилась на сцену
городская стража и военный отряд, присланные будто бы по повелению шаха, для
усмирения народа. Это была горькая ирония вслед за ужасной трагедией. Узнав,
что труп находится в руках черни, шах приказал отобрать его и уведомить
первого секретаря Мальцева, который один из русских спасся каким-то чудом,
потому что жил не в посольском доме, а на квартире мехмандаря (т. е.
персидского сановника, прикомандированного к миссии), что блюстители порядка
успели вырвать тело российского посланника из рук разъяренной черни и шах
желает знать, какое распоряжение сделает Мальцев по этому случаю. Мальцев
просил препроводить бренные останки посланника в Тавриз, куда и сам
отправился.
Пока эти печальные события происходили в Тегеране, молодая супруга
Грибоедова, Нина Александровна, урожденная княжна Чавчавадзе, осталась в
Тавризе в полном неведении, ожидая с нетерпением возвращения мужа. Даже
когда тревожные известия проникли до Тавриза, никто не решался сообщить о
них несчастной женщине, еще в то время беременной. Наконец было поручено
одной француженке при дворе Наиб-султана, г-же де ла Мариньер (бывшей
лектрисе неаполитанской королевы, младшей сестры Наполеона I), сообщить со
всевозможною осторожностию г-же Грибоедовой, что будто бы супруг ее,
озабоченный важными делами, не может писать ей; но просит ее выехать в
Тифлис, куда и сам за нею немедленно последует. Г-жа Мариньер, исполнив
поручение, вызвалась в то же время сопутствовать несчастной. Нина
Александровна смиренно покорилась мнимой воле мужа и с стесненным сердцем
выехала из Тавриза, но во время пути сердце предвещало ей нечто недоброе, ее
смущало странное и таинственное обращение с нею окружающей прислуги.
|