Добро пожаловать!
Все, что посланник требовал, было без огласительства исполнено, а
именно: последовал строжайший фирман на имя Яхья-Мирзы, воспрещающий в Реште
все притеснения, делаемые там нашим промышленникам, о которых ваше
сиятельство изволили писать к посланнику, и таковый же на имя казвинского
шахзадэ {Принц крови (перс).}, повелевающий ему освободить всех пленных,
находящихся в доме бывшего сердаря эриванского Хусейн-шаха. Шах прислал
посланнику подарки и орден Льва и Солнца 1-й степени, а прочим чиновникам
тот же орден 2-й и 3-й степени. Грибоедов сбирался ехать в Тавриз, а для
сношений с министерством шаха и для представления его высочеству подарков от
нашего двора оставлял меня в Тегеране; он имел прощальную аудиенцию у шаха;
лошади и катер были готовы к отъезду, как вдруг неожиданный случай дал делам
нашим совсем иной оборот и посеял семя бедственного раздора с персидским
правительством.
Некто Ходжа-Мирза-Якуб, служивший более 15 лет при гареме шахском,
пришел вечером к посланнику и объявил ему желание возвратиться в Эривань,
свое отечество {3}. Грибоедов сказал ему, что ночью прибежища ищут себе
только воры, что министр российского императора оказывает покровительство
свое гласно, на основании трактата, и что те, которые имеют до него дело,
должны прибегать к нему явно, днем, а не ночью. Мирза-Якуб был отослан с
феррашами в дом свой, с уверением, что персияне не осмелятся сделать ему ни
малейшего оскорбления.
На другой день он опять пришел к посланнику с тою нее просьбою;
посланник уговаривал его остаться в Тегеране, представлял ему, что он здесь
знатный человек, занимает второе место в эндеруне {Внутренние покои у
мусульман (перс).} шахском, между тем как у у нас он совершенно ничего
значить не может, и т. п.; но усмотрев твердое намерение Мирзы-Якуба ехать в
Эривань, он принял его в дом миссии, дабы вывезти с собою в Тавриз, а
оттуда, на основании трактата, отправить в Эривань. Грибоедов послал
человека взять оставшееся в доме Мирзы-Якуба имущество, но когда вещи были
уже навьючены, пришли ферраши Манучехр-хана {4}, которые увели катеров и
вьюки Мирзы-Якуба к своему господину.
Шах разгневался; весь двор возопил, как будто бы случилось величайшее
народное бедствие. В день двадцать раз приходили посланцы от шаха с самыми
нелепыми представлениями; они говорили, что ходжа (евнух) - то же, что зкеыа
шахская, и что, следовательно, посланник отнял жену у шаха из его эндеруна.
Грибоедов отведал, что Мирза-Якуб, на основании трактата, теперь русский
подданный и что посланник русский не имеет права выдать его, ни отказать ему
в своем покровительстве. Персияне, увидев, что они ничего не возьмут
убедительною своею логикою, прибегли к другому средству: они взвели огромные
денежные требования на Мирзу-Якуба и сказали, что он обворовал казну шаха и
потому отпущен быть не может. Для приведения в ясность сего дела Грибоедов
отправил его вместе с переводчиком Шахназаровым к Манучехр-хану.
|