Добро пожаловать!
Шаху не оставалось другого способа истребить МирзуЯкуба, и
потому прибегнул к оному, что надеялся отделаться от нас своими
обыкновенными отговорками.
IV
Из донесений моих ваше сиятельство усмотреть изволите, que fai joue
ruse pour ruse avec les Persans {что я отвечал персам хитростью на хитрость
(фр.).} и этим только сохранил я жизнь свою. Теперь нахожусь я на почве,
осененной неизмеримым крылом двуглавого российского орла, и говорю сущую
правду своему начальству: этого персияне мне никогда не простят, и за все,
что случится для них неприятного, будут питать личную злобу на меня. После
этого мне невозможно воротиться в Персию, ибо по ту сторону Аракса жизнь моя
подвержена будет ежеминутной опасности; мне придется испить до дна горькую
чашу ненависти и мщения персиян.
Смею прибегнуть под сильное покровительство вашего сиятельства, прося
вас убедительно сообщить сие от себя г. вице-канцлеру и благоволить написать
к нему, что я в Персию ни под каким видом воротиться не могу {12}, чтобы он
сделал мне милость отозвать меня в С.-Петербург, где бы находился я при
особе его сиятельства, доколе не представится для меня какое-нибудь
секретарское место при одной из европейских наших миссий.
Ежели вашему сиятельству не будет угодно сделать какого-нибудь
милостивого обо мне представления, то я останусь безо всякого вознаграждения
за все потерпенные мною в Персии бедствия и попадусь опять в когти персиян,
от которых так чудесно избавился. Крайность принудила меня прибегнуть к
вашему сиятельству с убедительнейшею просьбой; я решился на то в полной
уверенности на правосудие и милостивое ваше расположение.
РЕЛЯЦИЯ ПРОИСШЕСТВИЙ, ПРЕДВАРЯВШИХ И СОПРОВОЖДАВШИХ УБИЕНИЕ
ЧЛЕНОВ ПОСЛЕДНЕГО РОССИЙСКОГО ПОСОЛЬСТВА В ПЕРСИИ
Еще до сих пор, без сомнения, памятны те ужасные события, -жертвой
которых стали в феврале месяце 1829 года русский посланник в Персии и его
свита, и наши читатели заинтересуются, вероятно, рассказом, набросанным
персиянином и содержащим любопытные подробности о русском посольстве со дня
его выезда, 20 декабря 1828 г., из Тавриза в Тегеран и за все время
пребывания его в этом городе до 11 февраля 1829 г.
Причисленный в качестве секретаря к мехмандарю {1}, выбранному его
высочеством Аббасом-Мирзой для сопровождения посольства, я выехал из
Тегерана вместе со свитой хана 16-го числа месяца диуммади уль цани (22
декабря), чтобы присоединиться к Грибоедову в селении Тикмадаше, куда он
выехал за два дня до нас. Это важное поручение было возложено на хана
вследствие отказа, якобы за слабостью здоровья, Мирзы-Мусса-хана, который
считал эту миссию для себя слишком низкой, потому ли, что был зятем шаха,
или же по какой-либо иной причине.
Все было заботливо предусмотрено для того, чтобы в пути не оказалось
недостатка в помещении и продовольствии; путешественники везде должны были
встретить радушный прием со стороны местного начальства и сельских старост.
|